В стихах Николая Гумилёва разных лет не раз будут возникать глянцевые скалы и шелест корабельных парусов, могучие сплавы зыбей и ураганы, и «как ползёт тяжёлый якорь», и вид вышедшего в море пятипалубного парохода, и мореплаватели, «избранники свободы». Видимо, не обошлось без отцовских и дядюшкиных рассказов «о полярных морях и южных». И эти рассказы повлияют на эстетику всей поэзии Гумилёва, укрепят его в стремлении к путешествиям, познанию мира и написанию собственного «романа-странствия» в стихах.

А ещё он научит своих читателей, «когда вокруг свищут пули, когда волны ломают борта», ничего не бояться, «не бояться и делать что надо».

это строки одного из последних стихотворений Николая Гумилёва «Мои читатели» посвящены Колбасьеву. Сергей Адамович служил командиром канонерской лодки «Знамя социализма» и, одновременно, командиром дивизиона канонерских лодок Азовской флотилии; с февраля 1920 года по февраль 1921 года был начальником оперативного отдела эскадры морских сил Чёрного моря. В феврале 1922 года по ходатайству наркома просвещения А.В. Луначарского Колбасьев был откомандирован для работы в издательстве «Всемирная литература» и уволен в запас. 

3 августа 1921 года Н.С. Гумилёв был арестован по подозрению в участии в заговоре «Петроградской боевой организации В.Н. Таганцева», и через несколько дней расстрелян.

1 сентября 1921 года в газете «Петроградская правда» сообщалось о расстреле 61 человека по «делу Таганцева», произведённом 25 августа (это был первый расстрел, второй последовал 3 октября). О Гумилёве сообщалось: «…Содействовал составлению прокламаций. Обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов. Получал от организации деньги на технические надобности».

Поэт Георгий Иванов, покинувший Россию в 1922 году, считал, что Гумилёва подвела к расстрелу поездка тем же летом в Крым.

Одна из современных версий «дела Таганцева»: заговора не существовало (было, безусловно, настроение протеста). Заговор был сфабрикован ЧК в связи с вооружённым выступлением гарнизона Кронштадта и экипажей нескольких кораблей Балтфлота против большевиков в марте 1921 года. Имя Кронштадта звучит в «собственноручных» показаниях Н.С. Гумилёва и профессора В.Н. Таганцева.

 

Н.С. Гумилёв. Фотографии из следственного дела. 1921 год

Место расстрела и захоронения Н.С. Гумилёва до сих пор неизвестно.

Его имя увековечено на мемориальных досках в Царском Селе, Москве и Калининграде. Ему установлены памятники в Крыму (Коктебель), Бежецке, где работает народный музей семьи Гумилёвых, в посёлке Шилово Рязанской области (здесь, на родине деда и отца, поэт бывал). В Кронштадте и Санкт-Петербурге до сих пор нет ни памятника, ни достойной мемориальной доски поэту. В феврале этого года на Общественном совете при главе администрации Кронштадтского района было предложено создать рабочую группу, которая подготовит вопрос об установке бюста поэту Николаю Гумилёву в Кронштадте.

Судьба Н.С. Гумилёва трагична. Его произведения были запрещены к изданию более шестидесяти лет, власть стремилась навсегда стереть из памяти читателей имя поэта.

Виктор Конецкий любил вспомнить, как в 1986 году в Арктике во время своего последнего рейса, увидел стихи Гумилёва – журнал «Огонёк», в котором впервые после многих лет замалчивания появились строки поэта, лежал на столике в каюте капитана.

«Это у меня здесь лежит, чтобы помнить о необратимости перестройки» – пояснил тогда капитан.

слова поэта оказались пророческими. Ровно тридцать лет назад он вернулся к читателям стихами, и сегодня мы в полной мере можем воздать должное Николаю Степановичу Гумилёву, прожившему «недолгий и горький век», – за его стихи и гражданскую смелость.

Татьяна Акулова-Конецкая

 

Стихи Николая Гумилёва были напечатаны в «ленинском» номере журнала «Огонёк»  
в апреле 1986 года (№17).

РЕКОМЕНДУЕМ ПРОЧИТАТЬ

13 апреля 2016 года в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме (Санкт-Петербург, Литейный пр., 53) состоялась встреча с историком-африканистом  А.Б. Давидсоном (Москва).

Один из крупнейших специалистов по изучению Африки академик РАН Аполлон Борисович Давидсон – специалист и по литературе Серебряного века, исследователь жизни и творчества Николая Гумилёва, автор книг «Муза странствий Николая Гумилёва» (1992 г.) и «Мир Николая Гумилёва – поэта, путешественника, воина» (2008 г.).

Материалы, связанные с жизнью Гумилёва, А.Б. Давидсон начал собирать ещё в 1960-е годы, когда было запрещено даже упоминать имя расстрелянного поэта. Среди тех, кого Давидсону посчастливилось знать и расспрашивать о поэте, были Анна Ахматова, Нина Берберова, Ирина Одоевцева, В.Б. Шкловский, Ю.Г. Оксман, Л.Н. Гумилев и другие.

        

После выхода книги А.Б. Давидсона «Мир Николая Гумилёва – поэта, путешественника, воина», его ученик – известный африканист профессор А.С. Балезин – отмечал, что в ней автор опроверг получившую распространение версию о поездке поэта на Африканский континент в 1907 году – это не более чем вымысел. «Первая встреча Н.С. Гумилева с Африкой состоялась в 1908 году, это был Египет. Но главное внимание в книге уделено путешествиям Гумилева в Черную Африку, первое из которых состоялось в 1909–1910 годах, когда поэт посетил Французское Сомали и окраину Абиссинии (так в то время называли Эфиопию). Говоря о третьем путешествии Гумилева в Африку и одновременно о втором – в Эфиопию (1910–1911), автор снова предваряет рассказ о нем кратким обзором публикаций об этой стране в русской прессе, на этот раз уже за всю вторую половину прошлого века, и более полным – об истории русско-эфиопских отношений за всю “предгумилевскую” эпоху. Здесь и первые русские в Эфиопии, и попытка создания в Джибути русской колонии, и дипломаты, и санитарный отряд, и “гусар-схимник” А.К. Булатович. Само же второе абиссинское путешествие Гумилева восстановлено по свидетельствам встречавшихся с ним там русских, так как сам Николай Степанович письменных материалов об этой своей поездке практически не оставил. 

Большое место в книге занимает путешествие Гумилева в Абиссинию в 1913 г. – третья поездка в эту страну и четвертая в Африку, как мы сказали бы теперь – научная загранкомандировка, ибо на этот раз он был направлен туда Музеем антропологии и этнографии “для изучения племени Галласов”. Так что связь Гумилева с Африкой была закреплена, так сказать, вполне официально, хотя, конечно, как показывает нам автор, никаким профессиональным этнографом он не был (хотя, некоторые современные биографы поэта подают этот факт в такой тональности). Тем не менее, и сейчас в Петербургском Музее антропологии и этнографии хранятся привезенные Гумилевым коллекции – “дикарские вещи” и уникальные фотографии, сделанные его спутником и племянником Н. Сверчковым».

А.Б. Давидсон давно и плодотворно занимается темой «Россия и Африка». По его книгам «Облик далекой страны» и «Зов дальних морей» (написаны в соавторстве с В.А. Макрушиным) многие читатели впервые познакомились с далёкой Южной Африкой: по географиям Петра Великого и торговых людей, по рассказам побывавших там беглецов и крамольников, по корабельным журналам и рапортам капитанов из Кронштадта и Ревеля, с Камчатки и из Русской Америки.

 

Давидсон А.Б., Макрушин В.А. Облик далекой страны. – 
Москва : Наука, 1975. 
Книга из библиотеки Виктора Конецкого с автографом А.Б. Давидсона: «Трижды упомянутому здесь Капитану от одного из авторов».