Борис Степанович Романов 
(19 апреля 1936 – 6 мая 1998)

19 апреля 2016 года исполняется 80 лет со дня рождения писателя, капитана дальнего плавания Бориса Степановича Романова. 

Борис Романов родился в старинном русском городе Валдае, расположенном на самом высоком месте Валдайской возвышенности, на берегу дивного Валдайского озера, наречённого ещё митрополитом Никоном Святым.

Там, вблизи разорённого Иверского монастыря, среди хвойных лесов, пей­за­жей, бе­рущих за ду­шу прос­то­той, будущий писатель провёл детские годы. 

В Валдае бывали Радищев и Державин, Пушкин и Некрасов – это для Бориса Романова всю жизнь было предметом особой душевной гордости и сохранения. Как и Иверский монастырь, за восстановление которого он ратовал до конца своих дней.

 

Иверский монастырь. Фотография 1948 года

В 1951 году Борис Романов с отличием окончил среднюю школу и поступил на судоводительское отделение в Ломоносовское мореходное училище ВМФ. Училище приняло первых учащихся в 1947 году, и в апреле 1951 года был произведён первый выпуск.

В 1956 году, после окончания училища, двадцатилетний Борис Романов получил распределение в Мурманск и стал работать на судах Мурманского морского пароходства в различных судоводительских должностях.

В 1952 году в Мурманск прибыл на Северный флот Виктор Конецкий. Он был старше Бориса на семь лет.

«…Чем дальше на север, тем беднее пейзаж, но воздействие его сильнее, – писал Виктор брату Олегу. – Левитан не приходил на ум. Когда глядишь на все цвета яичного желтка, на бесконечные болота, на малиновую заросль кустарника, ещё без единого зелёного листика… пахнет от всего этого тем былинным спокойствием, которое ближе всего передано у Нестерова.

Раньше мне казалось, что эта былинность у Нестерова – дешёвка, воздействие Рериха, оригинальничанье. Теперь вижу, что Левитан видел красоту в русской природе. Обычной, неказистой природе. Его природа живёт, страдает красиво (по-чеховски). А Нестеров написал то, что можно назвать старославянским духом…

Мурманск удивил нищетой и бледностью своего вида. В самом городе не был, но виден он весь, т.к. стоит на горах».

Впечатление от города, почти сплошь разбитом фашистами с воздуха, не изменилось у него и после более близкого знакомства: «Мурманск превзошёл все ощущения своей бедностью. Я уже обозрел, несмотря на то, что солнце ещё ни разу здесь не видели…» – писал он тогда же матери.

 

Пожар от бомбежки немецких войск на окраине Мурманска. 1941 год. 
Фотография Е.А. Халдея

Во время Великой Отечественной войны немецкие войска дважды предпринимали генеральное наступление на Мурманск, однако оба наступления провалились. После того, как город отразил наступления, враг атаковал его с воздуха, сбросив за годы войны в общей сложности 185 тысяч бомб и совершив 792 налёта.

 

Вид разрушенной части Мурманска после вражеских бомбардировок. 
Фотография Е.А. Халдея

По количеству и плотности нанесённых по городу бомбовых ударов среди советских городов Мурманск уступает лишь Сталинграду. В результате бомбардировок было уничтожено три четверти построек.

Привыкание к Северу не бывает лёгким, вероятно, ни для кого. Со временем Север Конецкому полюбился, его суровые пейзажи подталкивали к художественному осмыслению увиденного.

«…У нас морозы и совершенно чёрные туманы над заливом и морем между совершенно белых сосен. Солнце (теоретически) уже вышло, но ещё не видели… Корабли обросли инеем и похожи на побелевших от мороза глупых псов… 21.01.54. Дровяное».

Он делился с матерью: «…Писать здесь трудно, а для моей натуры и вовсе невозможно. Совершенно не терплю, если кто-нибудь рядом в это время. Продумал одну штучку и ношу её в голове совсем готовой. Как будет пара дней свободных, так сразу и нацарапаю её…» (Без даты).

Во время службы на Северном флоте только старшему брату Виктор Конецкий сообщал изредка, что участвует в спасениях, и что чувствует при этом. И даже, как бы вскользь, просил: «Если со мной случится какое-нибудь дермо […], то съезди в Мурманск и забери мои записки и шмутки. Ей богу, пишу это просто так – без всяких оснований и предчувствий» (1953 г.) Мать, конечно, утешал: «…Пока за меня не беспокойся. Трудно очень, но не опускаюсь – много читаю, борюсь со сном и всё ещё не утратил способности жить мечтами и надеждами на будущее. Пробьёмся!...» (21 января 1954 г.).

«Бы­лая ро­ман­ти­ка пе­ревер­ну­лась вверх дном и рас­сы­палась прахом. Ра­бота с гряз­ны­ми и мокрыми тя­жёлы­ми це­пями и тро­сами, семича­совое ви­сение на бе­сед­ке за бор­том со шкряб­кой в ру­ке, бде­ние вперёдсмотрящим на про­дува­емом все­ми вет­ра­ми по­луба­ке и да­же вахта на ру­ле, ког­да ду­шу на­из­нанку вы­вора­чива­ла кач­ка, и отдалённо не напоминали у­ют­ное ос­во­ение азов морской прак­ти­ки в школь­ных клас­сах» – так вспоминал первые годы на флоте Борис Романов.

Его тоже влекла и литературная работа. В 1958 году Борис Романов стал членом литературного объединения «Полярное сияние» при флотской газете «На страже Заполярья». Его товарищи по литобъединению – поэт Николай Рубцов, проходивший срочную службу дальномерщиком на эсминце «Острый» Северного флота; Станислав Панкратов, служивший на флоте, с 1957 года он работал в газете «На страже Заполярья», возглавлял коллектив мурманской областной молодёжной газеты «Комсомолец Заполярья», впоследствии – главный редактор журнала «Север»; Юрий Кушак, служивший дальномерщиком на эсминце «Иосиф Сталин» Северного флота, а затем – сотрудник газеты «На страже Заполярья», замечательный детский поэт, и многие другие.

Борис Романов дебютировал как поэт в газете «На страже Заполярья» в 1959 году. Первый стихотворный сборник Бориса Романова «Солёный огонь» увидел свет в 1965 году.

Основным делом Бориса Романова оставалась морская работа: он плавал на судах Мурманского морского пароходства, и быстро прошёл путь от третьего помощника капитана до капитана дальнего плавания (1962 г.). С 1964 по 1971 гг. Б.С. Романов работал капитаном на вспомогательных судах Северного флота.

В 1964 году, уже известным писателем и киносценаристом, вернулся на флот и Виктор Конецкий. «Положительно, мне вредны “питерские воды” – сказал бы Печорин» – записал он в своём дневнике.

«Ста­тис­ти­ка ми­рово­го мо­реп­ла­вания ут­вер­жда­ет, что количество ава­рий на мо­ре из го­да в год не умень­ша­ет­ся. Ког­да-то моряки взы­вали о по­мощи к не­бесам, шепча про се­бя мо­лит­вы под треск де­ревян­ных палуб, а те­перь в ду­хе вре­мени тем же при­зывам в ви­де набора то­чек и ти­ре внем­лют автомати­чес­кие при­ём­ни­ки сигналов тревоги и бедс­твия. Мо­ре по-преж­не­му ос­та­ет­ся сти­хи­ей, то есть пространс­твом, наполненным случайностями» – размышлял Борис Романов. В 1967 году, будучи капитаном морского килектора «КИЛ-22», Борис Степанович участвовал в походе вокруг Скандинавского полуострова; был участником первого плавания вспомогательного судна Северного Флота через Атлантический океан, цену «случайностям» знал, и понимал, что «рискнувший рас­крыть объятия оке­ану в от­вет не ус­лы­шит мур­лы­канья».

 

Морской килектор «КИЛ-22». У берегов Исландии. 1969 год

Б.С. Романов заочно окончил Литературный институт имени А.М. Горького, продолжал трудиться лоцманом в Мурманском торговом порту и на ледоколах Мурманского морского пароходства (1971–1978 гг.).

В 1965 годы в журнале «Север» был опубликован рассказ Бориса Романова «Первый лоцман», в 1969 году вышла книга его прозы «Тревожные сутки: повести и рассказы».

В 1971 году Б.С. Романов, первым из мурманских писателей, был принят в Союз писателей СССР, и занялся созданием Мурманской областной организации Союза писателей. Дело это было общее, плечо друг другу подставили писатели-моряки – Виталий Семёнович Маслов, радист на первом в мире атомном ледоколе «Ленин», Виктор Леонтьевич Тимофеев, плававший штурманом на рыболовецких судах «Мурмансельди», Владимир Александрович Смирнов, ходивший на судах «Севрыбхолодфлота», и другие.

Одним из начинаний Бориса Романова и его товарищей была организация первых Дней советской литературы в Мурманской области, и они состоялись в феврале 1973 года.

«В Мурманск приехали Юрий Верченко (руководитель группы), Андрей Некрасов, Петр Сажин, Павел Нилин, Виктор Конецкий, Григорий Горин, Майя Румянцева, Лариса Васильева, Александр Штейн, Роберт Рождественский, Сергей Давыдов, Валентин Проталин, Дмитрий Ляшкевич, – всего 13 человек. “Чёртова дюжина”, как известно, число несчастливое, а писатели – народ суеверный, а потому они срочно вытребовали в Заполярье четырнадцатого: через пару дней появился Андрей Вознесенский. На правах хозяев в тех Днях принимали участие мурманские литераторы: прозаики Борис Романов, Виталий Маслов, Николай Кулаков, поэты: Владимир Смирнов, Григорий Остер и другие. За неделю, в течение которой проходили Дни и гости, и хозяева выступали в Мурманске, Апатитах, Кировске, Мончегорске, Ловозеро, Североморске; принимали участие в семинарах начинающих мурманских поэтов и прозаиков, в литературных встречах для старшеклассников. Всего состоялось более 50 выступлений 14 писателей» – такой информацией поделился с нами мурманский писатель и краевед Дмитрий Ермолаев.

 

Виктор Конецкий и поэтесса Лариса Васильева на борту траулера «Апатит» Мурманского тралового флота во время первых Дней советской литературы в Мурманской области, организованных Мурманской областной организации Союза писателей. Февраль 1973 года. Фотография фотокорреспондента газеты «Полярная правда» Е.Г. Лубенец  
(ГАМО. Ф. П-2393. Оп. 2. Д. 342. Л. 3).

В 1978 году Б.С. Романов возглавил Союз писателей Мурманска и семнадцать лет вёл его «верно проложенным курсом». И это дело было не менее сложным, чем борьба с морской стихией: «Тон­кость души отстаивать труд­но».

«Вся­кое вре­мя го­ворит само за се­бя, – писал Борис Романов. – В жиз­ни, как в длин­ном рей­се, боль­шую часть составля­ют не шквалы и штор­мы, а рядовая че­реда ря­довых со­бытий, требующих рядовых усилий, и не каждо­му да­но про­явить се­бя в них со всей человеческой мощью. Одна­ко следует ли ждать пот­ря­сений, что­бы ста­ло ясно, кто че­го стоит? Что та­кое пот­ря­сение са­мо по се­бе? А жен­ский плач – не потрясение? А ког­да ре­бенок кри­чит от бо­ли – не ка­тас­тро­фа? Каж­дое событие – потрясение для те­бя, ес­ли ты в нём со­учас­тник».

Б.С. Романов стоял у истоков создания Всесоюзного добровольного общества любителей книги, активно работал в Мурманском областном комитете защиты мира и в областном отделении Советского фонда мира.

В 1970-е годы изданы книги Бориса Романова «Через ярус: повести и рассказы», сборник «Капитанские повести», трилогия «Третья родина», «Прощальный снегопад» и «Святое озеро», в 1980-е – книги «Почта с восточного побережья: роман, повести» и «Пане-лоцмане и другие рассказы».

Писателю Борису Романову была не по нутру «слю­нявая романтика». «Это про­фана­ция су­ти де­ла, что поэты, пи­сате­ли, композито­ры и фотог­ра­фы, бо­ясь или не умея загля­нуть внутрь морской жиз­ни», романтизируют бед­ных ча­ек, морских рыб, морские плавания, считал Романов. И всё же, как только он всматривался в морскую даль, взгляд его теплел и на страницах книг появлялся романтический образ, который может найти лишь писатель: «Мо­ре было про­мыто, блес­тя­ще, спо­кой­но, хо­лод­но, синело по-ве­сен­не­му неж­но, и тра­улер на нём свер­кал в тонкой ледяной скор­лу­пе»...

 

Борис Романов, Виктор Конецкий, капитан дальнего плавания Лев Шкловский. 
Начало 1980-х годов, Мурманск. 
Фотография из архива В.В. Конецкого

  

На встрече с читателями в Североморске. 
Борис Романов и Виктор Конецкий.
Фотография из архива В.В. Конецкого

Критики отмечали, что «художественная манера Бориса Романова родственна классическим образцам русской маринистики – рассказам К. Станюковича и повестям В. Конецкого». Может и так, но «под за­навес его дол­гой мор­ской жиз­ни не­видан­но от­крыл­ся ему берег…». 

«Мы все стали изгнанниками, ибо никто не живёт там, где родился. Но только моряки и крестьяне могут это понять. Я понимаю, потому что у меня был [Адмиралтейский] канал» – такую запись оставил Виктор Конецкий в одной из своих записных книжек, тоскуя о Доме, в котором родился, и откуда впервые ушёл в море.

Семья Романовых в 1985 году переехала на постоянное место жительства в Новгород, поближе к родному Валдаю. И здесь Борис Степанович возглавил областное отделение Союза писателей, предав своей творческой энергией активный вектор развитию организации. В декабре 1990 года он был избран и первым секретарем Союза писателей РСФСР.

Помимо активной литературной работы, Бориса Степановича серьёзно заботила проблема сохранения памятников истории и культуры Великого Новгорода, сохранение экологии и культурной среды родного края: он активно выступал против открытия вредных производств на Новгородском химкомбинате «Азот», стоял у истоков создания Валдайского национального парка, спас имение Г.Р. Державина «Званка» от превращения в откормочный комплекс.

Его занимала мысль о том, «как же получа­ет­ся эки­паж, землячество, на­род… ведь это не получалось са­мо собой, хо­тя и рассуждать об этом по­каза­лось бы странным, как рассуждать о том, по­чему го­ворят на рус­ском языке…».

Б.С. Романов стал инициатором проведения ежегодных Меньшиковских чтений, мероприятий по увековечиванию памяти о земляке. Судьба мыслителя, литературного критика и публициста Михаила Меньшикова, расстрелянного большевиками на берегу Валдайского озера, не могла оставить его равнодушным.

Михаил Осипович Меньшиков (1859–1918) – выпускник морского технического училища в Кронштадте, флотский офицер-гидрограф, автор «Руководства к чтению морских карт, русских и иностранных» (СПб., 1891) и «Лоции Абосских и восточной части Аландских шхер» (СПб., 1892), затем – журналист «Кронштадтского вестника» и «Морской газеты», активно сотрудничал в «Неделе» и «Новом времени». В 1908 году М.О. Меньшиков стал инициатором создания Всероссийского национального союза (не путать с Союзом русского народа), который собрал вместе умеренно-правых политиков, придерживающихся националистических взглядов.

Б.С. Романов – один из организаторов праздников Славянской письменности в Мурманске и в Новгороде, принимал участие в движении «Духовное возрождение Великого Новгорода», содействовал выпуску газеты «Вече» Новгородской писательской организации, был одним из основателей журнала «Русская провинция».

Много капитанских поступков на счету этого человека.

Выпало ему и большое горе. В 1992 году не стало Людмилы Коровяковой – жены и друга Бориса Романова. С бедой он справлялся по-писательски: излил её на бумагу, и оставил читателям повесть «Мила», пронзительную исповедь о любви, трогательной и преданной.

Борис Степанович Романов скончался 6 мая 1998 года, похоронен на родине – на городском кладбище в г. Валдае.

«Не­заме­нимых лю­дей нет, – считал Борис Романов. – Есть труднозаме­нимые. И ещё – труднозаменя­емые».

Нам остаётся лишь повторить эти слова, и следовать завету писателя: