Библиотека Виктора Конецкого

«Самое загадочное для менясущество - человек нечитающий»

27.07.2019

ВСПОМИНАЯ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО У ФИНСКОГО ЗАЛИВА


Филиал № 3

Здесь всё меня переживёт,
Всё, даже ветхие скворешни
И этот воздух, воздух вешний,
Морской свершивший перелёт…
Анна Ахматова. «Комарово». 1958 год

Посёлок Комарово (до 1948 года – Келломяки), расположен, если ехать по прямой, в сорока километрах от Санкт-Петербурга.
В 1945 году после Победы в Келломяках развернулось строительство дач для учёных, одна из них предназначалась президенту Академии наук, ботанику и географу Владимиру Леонтьевичу Комарову (1 октября 1869 – 5 декабря 1945). После смерти выдающегося учёного посёлок был переименован в Комарово.
В 1956 году здесь был построен Дом творчества писателей, в котором работали и отдыхали литераторы; Литфонд подключился к строительству и дач для писателей.
В 1964 году в Комарово открылась библиотека, а 15 лет назад – музей «Комарово – Келломяки». Частым гостем библиотеки бывал писатель Даниил Гранин, он же много сделал и для создания Музея, сохраняющего память о знаменитых комаровских обитателях – Анне Ахматовой, Дмитрии Шостаковиче, Вере Пановой, Юрии Германе и других.
На Комаровском поселковом кладбище обретали и обретают последнее пристанище известные ленинградцы-петербуржцы. В разные годы здесь упокоены поэт Анна Ахматова и океанолог М.М.Сомов, капитан дальнего плавания, писатель Ю.Д. Клименченко и филолог Д.Д. Лихачёв, писатели Виктор Курочкин, Юрий Рытхэу, Геннадий Гор, Анатолий Клещенко, нейрофизиолог Н.П. Бехтерева, физик Ж.И.Алфёров, и многие-многие…
Посёлок Комарово остаётся не только любимым дачным пространством петербуржцев, но и местом активного паломничества любителей русской словесности и истории. Здесь в библиотеке, центре культурной жизни посёлка, регулярно проходят литературные и музыкальные вечера, встречи с деятелями культуры, ведётся работа по сбору краеведческих материалов о Комарово, организуются экскурсии.
27 июля в библиотеке посёлка Комарово (филиал № 3 СПб ГБУК «ЦБС Курортного района») состоялась встреча, посвящённая памяти Виктора Конецкого, организованная по инициативе заведующей библиотекой Е.А. Цветковой. Более сорока лет Елена Аркадьевна Цветкова работает в Централизованной библиотечной системе Курортного района Санкт-Петербурга, с 1982 года – заведующая Комаровской поселковой библиотекой, в 2014 году отмечена премией им. академика Д.С. Лихачёва «За сохранение культурного наследия России».
Виктор Викторович с начала 1960-х годов часто работал в комаровском Доме творчества писателей. Он встречался там со своими учителями – Верой Пановой и Леонидом Рахмановым, москвичом В.Б.Шкловским; приезжал в Комарово и к друзьям, неизменно навещая мужественную Галину Гампер – поэта и переводчика (болезнь с детства приковала её к инвалидному креслу); прогуливался среди сосен с Фёдором Абрамовым, Михаилом Дудиным, профессором Б.И. Бурсовым или в одиночестве – с красками и альбомом. После морских рейсов здоровый сосновый воздух был ему приятен, но больше радовал Финский залив и контуры Кронштадта – они просматривались в хорошую погоду и будоражили мысли писателя-моряка о будущей книге или очередном рейсе. Работа в Комарово освобождала от городских бытовых проблем, но важнее было другое – здесь был Дом, «где стучали на всю округу машинками».

В. Конецкий.  Берег. Комарово

Виктор Конецкий. «Берег. Комарово».
Акварель. 1982 год.

В последний раз работать в комаровский Дом творчества писателей Виктор Викторович приезжал летом 1987 года. Ему предоставили двухкомнатный номер (с видом на сад) на втором этаже, в котором он чаще всего и останавливался. В Доме творчества была замечательная библиотека и там Конецкому выдали долгожданный июньский номер журнала «Знамя», где была опубликована повесть Михаила Булгакова «Собачье сердце». Это было событие! Ему стало не до работы, и я была вызвана из Ленинграда. Всю ночь мы читали и перечитывали понравившиеся страницы. И что же больше доставило мне тогда радость – текст великого Мастера или комментарии Конецкого? И то, и другое, но главное – мы были вместе.
Уникальная библиотека Дома творчества писателей, значительную часть которой составляли книги с автографами, практически утрачена в 1990-е годы и позднее…

В. Конецкий. Яблоневый сад. Комарово

Виктор Конецкий. «Яблоневый сад. Комарово».
Вид из окна Дома творчества писателей. Акварель. 1981 год.

Яблоневый сад сегодня

Яблоневый сад сегодня.

В комаровский Дом творчества писателей можно было приехать на полный срок (24 дня), или на неделю, даже на один-два дня. В разные времена года здесь трудились и другие жильцы нашего писательского дома: фронтовики Аркадий Минчковский и Виктор Бакинский, Надежда Верховская, всю войну работавшая в газете Волжского пароходства, литературоведы Арсений Островский и Тамара Хмельницкая, отсидевший в лагерях Борис Четвериков и активный член Комитета защиты мира Елена Серебровская. Да все ленинградские литераторы считали Комарово своим заповедником, некоторые счастливцы располагали здесь литфондовскими дачами, строили и собственные дома.
…Мы вспоминали Виктора Викторовича на уютной веранде в кругу читателей и друзей библиотеки. Разговор начала сотрудник библиотеки Л.И. Стольберг. Вместе с нами в разговоре приняли участие сотрудник Российского института истории искусств литературовед Евгения Щеглова (её статья о творчестве писателя опубликована на нашем сайте и в журнале «Звезда» № 7) и Наталья Галкина – известный петербургский поэт и прозаик.

Н. Галкина. 1974 год

Наталья Галкина на своей даче в Комарово. 1974 год.
Фото из личного архива Н.В. Галкиной.

В 2003 году роман Натальи Галкиной «Вилла Рено», фантастический сюжет которого разворачивается в Комарово, вызвал широкое и заинтересованное обсуждение. Как и пожар в 2013 году, уничтоживший виллу Рено – достопримечательность этого места с начала XX века (принадлежала оружейнику Ивану Чижову, затем – владельцу петербургской гостиницы Анатолию Рено)…
Отнюдь неслучайно, в Комарово близ Финского залива, при разговоре с читателями о Викторе Конецком, Наталья Всеволодовна Галкина познакомила нас с одной из глав своей новой книги «Квартирная развеска» (2018), в которой поминает писателя-моряка и близких ему людей: капитана баркентины «Сириус» Анатолия Чечулина и капитана дальнего плавания Юрия Клименченко.
В 1960-е годы Виктор Конецкий некоторое время руководил морской практикой курсантов на баркентине «Сириус»: судно, построенное в 1948 году в Турку, принадлежало Ленинградскому высшему инженерному морскому училище им. адмирала С.О. Макарова. Виктор Викторович любил «Сириус». Капитаном баркентины в то время был Анатолий Алексеевич Чечулин, муж сотрудницы журнала «Звезда» Н.А.Чечулиной, редактора ряда публикаций Виктора Конецкого.
В 1976 году баркентина «Сириус» была переименована в «Кронверк», стояла у причальной стенки близ Петропавловской крепости в качестве… ресторана-поплавка (в 1993-м списана).
Сириус – ярчайшая звезда ночного неба, её светимость в двадцать пять раз превышает светимость Солнца. Интересно ли знать об этом молодым людям или для них ближе любых звёзд Сириус Блэк – крёстный Гарри Поттера?.. Хотелось бы, чтобы те из них, кто выберет морскую профессию, прислушались к словам Виктора Конецкого: «Любое мореплавание – и парусное, и нынешнее – древнейшая профессия и древнейшее искусство. Оно умрёт ещё не скоро, но оно стареет уже давно. Все стареющие профессии и искусства, как уводимые на переплавку пароходы, хранят в себе нечто приподнимающее наш дух над буднями. Но передать это словами – безнадежная затея. Такая же, как попытка спеть лебединую песню морской профессии, не поэтизируя её старины…».
…В нашем архиве хранятся любительские фотографии писателей, сделанные в разные годы в Комарово, – они переданы в дар библиотеке, как и новые книги Виктора Конецкого.
Татьяна Акулова-Конецкая

Е.А. Цветкова, Н.В. Галкина, Е.П. Щеглова

Фото на память: Е.А. Цветкова (слева), Н.В. Галкина, Е.П. Щеглова.

Сердечно благодарим за помощь в организации встречи
нашего друга – историка А.Б. Кустова.

НАТАЛЬЯ ГАЛКИНА
ПАРУСНИК
Из книги «Квартирная развеска» («Как далеко»)

«Я больше всего на свете люблю пароходы. Пароходы для меня всё. Когда я хожу по Неве, то я останавливаюсь перед каждым судном и осматриваю его, как величайшую редкость в мире».
Юра Клименченко, 11 лет, школьное сочинение 
(из книги Виктора Конецкого «ЭХО»)

«Нельзя ничем заменить тот шум, который рождается в глубине деревянной корабельной мачты, когда в паруса ровно давит ночной бриз. Этот шум говорит о великих тайнах природы простыми словами выросшей в лесу сосны».
Виктор Конецкий. «Капитан Юрий Клименченко» (из книги «ЭХО») 

С Виктором Конецким знакомы мы не были. Я задала ему вопрос, сказала о своей поэме, посвященной «Сириусу», название «Корабль» ему не понравилось. «Надо говорить “судно”», – сказал он сухо.
Да знала я это, знала. Отец мой, выпускник военно-морского факультета Военно-медицинской академии, в 1945 и 1946-м был врачом на линкоре «Октябрьская революция». Я любила его черный китель с капитанскими погонами, парадный маленький кортик. В двенадцать лет знала я названия всех частей такелажа парусника, отличала баркентину от бригантины, а настольной книгой моей было «Зеркало морей» Джозефа Конрада.Отрывки из этой книги до сих пор помню я наизусть: «Парусное судно с его бесшумным корпусом как будто живет таинственной, неземной жизнью, поддерживаемой дыханием ветров…» В альбоме для рисования рисовала я разные суда, бормоча: «Галион, галеас, галера, паташ, шхуна-бриг, шхуна-барк, корвет, фрегат, пинк, сабра…»
Из всех плавсредств именно парусник следовал курсом своим и доходил до места не только умением моряков, но и волей Божией. Увидев парус, хочется вдохнуть полной грудью; эти суда – словно душа флота. Превращение парусника в кабак было точно растление души.

Баркентина Сириус

Баркентина «Сириус»

В. Конецкий у Сириуса. 1967 год

Виктор Конецкий у «Сириуса». 1967 год.

Конечно, название моей поэмы с точки зрения моряка звучало как неточное, условное, литературное. На самом деле «Сириус» был парусник, баркентина или шхуна-барк. Но один из капитанов «Сириуса», писатель, капитан дальнего плавания Юрий Дмитриевич Клименченко, в самом деле не мог (как и все остальные, впрочем) пережить «пошлую судьбу» своего любимого плавсредства, и (как в поэме) действительно пришел на ставший кабаком парусник, выпил, плясал в кабаке. Это рассказала мне Нина Александровна Чечулина, редактор моей первой книги стихов; в числе капитанов «Сириуса» был и ее муж, друг Виктора Конецкого, моряк, яхтсмен, в молодости он показывал ей, своей невесте, баркентину. Жили Чечулины на Фонтанке в доме Державина в бельэтаже, к ним приходил в гости тоже живший на Фонтанке подле дома Толстого композитор Клюзнер. Я помню матушку капитана Чечулина, родившуюся и проведшую юность в Средней Азии, любившую до старости бирюзу, серебро, лалы; стоило ей в старости надеть мертвый жемчуг, как через два дня жемчуг оживал. Муж был ее много старше, и прозвище его было «маркиз в красных башмачках», это присловье о щеголях восемнадцатого века встретилось мне потом в книге Пыляева.

Капитан А. Чечулин на Сириусе

Капитан А.А. Чечулин на «Сириусе». 1960-е годы.

Штигличанин Феликс Романовский рассказывал: о капитане Чечулине ходили легенды. Принимая участие в международных соревнованиях на полусломанной маленькой жалкой яхте со швами, залепленными пластилином, шел он первым, и только из-за недоразумений с неисправными рулем и рацией оказался на втором месте. Обсуждалось, как во время рейса из трюма вычерпывали воду, говорили о продуктах, взятых в обрез из-за размеров яхты и т.д. и т.п. То были первые состязания, в которых участвовали русские после тридцатилетнего перерыва. И делался вывод: наши, мол, и на корыте вокруг света сплавают. Я же слышала об этой регате из уст самого героя легенды, в частности, о заметке в английской газете: «…капитан Чечулин на самодельной яхте…» Журналисты британские были уверены, что такое можно сделать только вручную в собственном гараже. Однако, Чечулин утверждал: ход у яхты был великолепный, инженерное решение на высоте; ну, изготовлена была, конечно, традиционно, неведомо как, к тому же меньше всех яхт, участвовавших в регате.
Читатели ленинградского журнала «Аврора» помнят очерк Клименченко о легендарных капитанах «Сириуса».
Теперь Юрий Клименченко – неподалеку от могилы Клюзнера – лежит на комаровском кладбище рядом с любимой женой, которую пережил ненадолго. Я дружу волею судеб с племянницей его, Натальей Клименченко, которая помогла мне выпустить не одну книгу, она разбирается в компьютерном наборе гораздо лучше меня, хотя училась в Горном институте, недалеко от которого, сложив руки на груди, смотрит на воду капитан Крузенштерн, – там, где всегда стояли парусники, приходившие в город.

Фото из архива Т.В. Акуловой-Конецкой.

НА КОМАРОВСКОМ ПОСЕЛКОВОМ КЛАДБИЩЕ

М.М. Сомов

Герой Советского Союза
учёный-океанолог, полярный исследователь,
доктор географических наук
Михаил Михайлович Сомов
(1908 – 1973)

Мать М.М. Сомова была правнучатой племянницей товарища и секунданта Пушкина Константина Данзаса и в молодости занималась литературными переводами. Понятия не имею, что такое «правнучатая племянница», но действует замечательно. Сразу Михаил Михайлович делается как-то ближе, теплее даже <…>
Даже очень плохие писатели писали о собаках хорошо. Так уж эти существа устроены – имею в виду собак. Сомов категорически отказывался признавать себя писателем. Один только раз в его книге есть определение «повесть», что означает косвенное признание в том, что автор предлагает читателю нечто беллетристическое.
«Ропак. Повесть о дружбе». Повесть художественная, но и полностью документальна.
Сюжет избит: полярник на зимовке привязался к щенку, вырастил могучего, деликатного, скромного, мудрого, вежливого, душевно чистого, отважного пса, привез в Ленинград, убедился в том, что свободный пес жить в квартире не может, и отправил обратно на Север. И больше уже не встретил.
В повести много смешного, а ее конец надрывает душу читателя грустью:
«Человека может привязать к себе не только теплая земля, но и холодная льдина. Человек может тосковать не только о себе подобных, но и о четвероногом друге. Так уж устроено человеческое сердце…»
Так уж устроены бывалые люди, что не боятся сентиментальных слов <…>

Могила М.М. Сомова

Могила полярного исследователя М.М. Сомова
на Комаровском поселковом кладбище. 27 июля 2019 года.

В моменты смертельной опасности Сомов говорил сам себе или другим: «Ну, подошла твоя ария!» И: «Не сучите ножками!»
Частенько не авторитет и величие руководителя создают уважение к учреждению, им возглавляемому. Наоборот, мощь учреждения дает вес руководителю, хотя его истинный вес – вес пера.
Сомов был авторитетен и обыкновенно величав в своих поступках командира, капитана, начальника, принимающего на себя всю ответственность за решение о чужой жизни и смерти.
Виктор Конецкий. «Третий лишний»

Ю.Д. Клименченко

Капитан дальнего плавания и писатель
Юрий Дмитриевич Клименченко
(1910 – 1975)

В трудный момент Юрий Дмитриевич Клименченко протянул мне «дружеский плавник». Я исчерпал материал, обмелел литературно. Стулья разъезжались подо мной. Царапающий скрип их ножек равно отвратителен всем на свете. Он не ободрял и меня, так как в довершение всех бед я разбил автомобиль, купленный на первый в жизни крупный гонорар за сценарий «Полосатого рейса». И вместо волевого сопротивления неудачам и невезению раскис, бросил работу.
Как до Юрия Дмитриевича дошли со Псковщины, где я жил тогда, обо всем этом слухи, не знаю, но вдруг получил от него письмо:
«Виктор, по агентурным данным, твоя литература дала полный задний и отдала оба якоря. В этом году у нас намечается большой перегон на Север и есть возможность устроить тебя старшим помощником капитана на одно из судов. На эту тему я уже говорил с морагентом в Питере. Деньги платят приличные. Нужно вспомнить “Правила предупреждения столкновений судов в море”.
Жму твой плавник.
Ю. Д.»
Это письмо сыграло в моей судьбе значительную роль, ибо я пошел на перегон речных корабликов Северным морским путем под руководством Юрия Дмитриевича.

Могила Клименченко

Могила Ю.Д. Клименченко
на Комаровском поселковом кладбище. 27 июля 2019 года.

Я-то думал об одном коротком рейсе, ибо считал себя уже профессиональным писателем, место которого за столом в кабинете. Но перегонный рейс потянул за собой все новые и новые возвращения к морю. В результате и писать и жить я стал иначе. Думаю, лучше, нежели до коротенького письма Юрия Дмитриевича. Правильнее, во всяком случае, выбрал свой курс.
Виктор Конецкий. «Капитан Юрий Клименченко»

У Финского залива

Фото: Морской фонд имени Виктора Конецкого.




Новости

Все новости

15.03.2024 новое

СЕРГЕЮ КОЛБАСЬЕВУ ПОСВЯЩАЕТСЯ

11.03.2024 новое

ПАМЯТИ ЛЕЙТЕНАНТА Д.А.ФРОЛОВА

03.03.2024 новое

«ПИШИТЕ, ДАЖЕ ЕСЛИ ИЗ ВАС НЕ ПОЛУЧИТСЯ ПИСАТЕЛЬ…»


Архив новостей 2002-2012
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru