Библиотека Виктора Конецкого

«Самое загадочное для менясущество - человек нечитающий»

06.06.2020

«НАСТАВНИКАМ, ХРАНИВШИМ ЮНОСТЬ НАШУ…»

6 ИЮНЯ – ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО
ПОМНИМ. ЛЮБИМ. ЧИТАЕМ

В.В.Конецкий


В кительке, налегке – 
до последнего шага… 
Лишь таким по руке 
командирская шпага. 
И вразнос с тетивы – 
безнадзорные мили… 
То ль планида – увы, 
то ли – сами любили, 
чтобы в спину свинцом 
их дожди провожали… 
– Век жили молодцом, 
от чеканных скрижалей 
припортовую пьянь 
отгоняя устало, 
а тридцатого – глянь, 
что кому перепало: 
на сырой парапет 
у голодной больнички 
лишь таким – первоцвет 
от гражданской петлички.  
             Евгения Изварина (Екатеринбург) 
             «Памяти Виктора Конецкого»

ЭМИЛИЯ ФЕСЕНКО
ЖИВАЯ ПАМЯТЬ
Из книги «…Сын Земли и Океана: этюды о Викторе Конецком»

Одним из последних произведений Виктора Викторовича Конецкого было эссе «Лети, корабль!», в котором он размышлял о судьбе флота, которому был верен до конца своей жизни. Эссе – это такой жанр, для которого не существует единой модели, в котором, по мысли критика Аркадия Эльяшевича, охватывается «человеческая душа, общество, мир, время и пространство бытия» – «всё становится одновременно и способом самопознания автора, и средством глубокого вторжения в действительность». Он активно проявляется в литературе тогда, когда «открытый», «начистоту разговор художника с читателем становится насущно необходим», особенно «в эпохи крутых общечеловеческих переломов», когда «авторская» проза, как никакая другая аккумулирует в себе открытое социальное содержание.
И в очередной раз Виктор Конецкий, как всегда, оказывается нужным читателю не только потому, что всегда четко очерчивал свою гражданскую позицию, но и потому, что высшая цель литературы – делать человека лучше, а его жизнь – интереснее и духовнее. Писатель Конецкий делал это, обращаясь к «вечной» проблеме «Природа и Человек», создавая разнообразные морские пейзажи, всегда избегая привычных литературных штампов. У В. Конецкого есть трогательное признание: «Трудное, если не безнадежное дело морской пейзаж нынче».
Как был убежден литературовед Валерий Косолапов, «жизненный опыт, накопленный за долгие годы морских плаваний и за двадцать лет активной работы в литературе, многому научил писателя. Гражданская, нравственная позиция автора достаточно ясна и определенна. О чем бы ни писал он, это не записки стороннего наблюдателя, равнодушно внимающего добру и злу. Мы всегда чувствуем, что́ его радует и что́ печалит, от чего ему бывает горячо или холодно, понимаем, во что он ценит то, о чем рассказывает, видим, что у него за душой. Полная искренность, открытая самокритичность, какая-то особо доверительная интонация, пристальное внимание к духовным и нравственным проблемам современности – вот что прежде всего привлекает в путевой прозе Виктора Конецкого. <…>
Он ищет и находит свои краски, подчас эпатируя любителей морской романтики неожиданностью сравнений, ассоциациями, которые “так же внезапны, как поворот стаи кальмаров”. Цвет волны напоминает ему мокрую пепельницу или грязную портянку, течения крутятся и вертятся, как весенние кошки, а океан может притворяться скромной лужей на тихом бульваре – “под нежной гладью никакой колдун не смог бы угадать пять километров зыбкой глубины и стылость тьмы морга на дне”». В то же время многие зарисовки Конецкого-мариниста исполнены подлинной поэзии. Заходящее солнце «вдавливается в океан, прогибает огромной пылающей тяжестью горизонт»; море трогает волной приморский город, «как женщина трогает мужчину легкими пальцами, чтобы не дать ему уснуть, чтобы не остаться одной…»
В своем эссе Виктор Конецкий вспоминал, что древние греки называли Венеру Успокаивающей Море, потому что «верили: красота смиряет разгул стихий», а также легенду об Афродите, «которая дарила им самое таинственное на свете – вдохновение». Несомненно, они обе были рядом с ним, когда он в очередной раз вспоминал о море, волнах, ветре, которые всю жизнь сопровождали его в плавании и дарили ему счастье: «Тот, кто бороздит море, вступает в родство со счастьем. Ему принадлежит весь мир, и он жнёт, не сея, ибо море есть поле надежды». Эти его ощущения рождали слова писателя: «Любовь к морю – детское чувство. Оно не мешает ненавидеть купание. И в этом большой смысл. Нас тянет в огромные пространства вод не потому, что мы водолюбивые существа. Мы можем утонуть даже в бочке дождевой воды. Мы любим не воду, а ощущение свободы, которое дарят моря. Наш плененный дух всегда мечтает о свободе, хотя мы редко даем себе в этом отчет.
Мало кто задумывался и над тем, что море, вода подарили людям понятие волны. Волна, накатывающая век за веком на берега, колеблющая корабли, натолкнула на одну из основных идей сегодняшней физики – о волновой теории света, волновой сущности вещества. Волна подарила и ритм. В основе музыки, может быть, лежит ритм волн и ритм движения светил по небесам. Потому музыка и проникает в глубины мировой гармонии дальше других искусств. Сам звук тоже имеет волновую природу. Медленный накат волны на отмель, вальс и ритм биения человеческого сердца чрезвычайно близки. Потому вальс невредимым пройдет сквозь джазы.
Волны бегут через океаны посланцами материков.
Волны, поднятые штормами у мыса Горн, за десять суток достигают берегов Англии и улавливаются сейсмической станцией Лондона. Почва Европы ощущает порывы штормового ветра другой стороны планеты. Как тут не подумать о связи всего на свете.
Никто еще не подсчитал энергию, которую тратит ветер, чтобы создавать волны в океанах и морях. Какая часть его мощности исчезает в колебаниях частиц воды на огромных пространствах между материками? Что стало бы с нами, если бы океаны не укрощали ветер? Быть может, сплошной ураган несся бы над планетой. Ни деревца, ни травинки… Будьте благословенны, волны!»
Виктор Конецкий не мог не стать писателем: он был им рожден. В его книге «Среди мифов и рифов» встречаются строки, которые дают нам возможность понять, какие вопросы мучили его: «Почему пишешь?.. Любовь к себе? Честолюбие? Желание доставить хорошим людям удовольствие? Желание, чтобы тебя поняли и любили? Нестерпимость стремления поделиться близостью к истине? Сознание того, что сложность вопроса одному не под силу? От избытка радости? От чрезмерности горечи?» Вопросы, вопросы, вопросы… Всю жизнь человек искал на них ответы. И именно этим Виктор Конецкий близок каждому из тех, чья жизнь наполнена духовными поисками.

В. Конецкий. Таврический сад. 1944-1945 гг.

Виктор Конецкий. «Таврический сад». 1944–1945 гг.

В канун дня Великой Победы мы рассказывали на страницах нашего сайта о судьбе Галины Алексеевны Глаголевой и её близких.
Сегодня исполняется 100 лет со дня рождения Г.А. Глаголевой – прекрасного педагога легендарного Таврического училища, друга Виктора Конецкого и многих других талантливых людей.
Мы планировали собрать в этот день друзей на встречу, посвящённую ленинградцам-петербуржцам, тем, кто посвятил жизнь творчеству. По понятным причинам этим планам сегодня не суждено осуществиться.
Предлагаем вниманию читателей заметку ученицы Г.А. Глаголевой – художницы Ксении Трулль – светлой памяти любимого педагога и друга.

О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет,
Но с благодарностию: были.

КСЕНИЯ ТРУЛЛЬ
«НАСТАВНИКАМ, ХРАНИВШИМ ЮНОСТЬ НАШУ…»

Известными пушкинскими строками хочу почтить память петербургского искусствоведа – Галины Алексеевны Глаголевой, сто лет со дня рождения которой исполняется 6 июня.
Г.А. Глаголева (1920 – 1993) – выпускница Академии Художеств. Темой её диплома был римский портрет эпохи Возрождения. Увлекаясь живописью, она посещала художественную студию.
С 1943-го по 1975-й годы Галина Алексеевна преподавала историю искусств в ЛХУ им. В.А. Серова (ныне – Санкт-Петербургское художественное училище им. Н.К. Рериха), – и сегодня её с благодарностью вспоминают петербургские художники, среди которых многие были её учениками.

Г.А. Глаголева. 1950-е гг. Фото Н.В. Адамова

Галина Алексеевна Глаголева
(6 июня 1920 – 21 мая 1993)
Фото Н.В. Адамова 1950-х годов.

Галина Алексеевна происходила из старинного рода Глаголевых-Захаровых. Среди её предков были духовные лица, учёные, врачи, изобретатели. По линии матери она была внучкой полковника Императорского Порохового завода Ивана Никоновича Захарова, автора безопасного способа изготовления пороха, а по линии отца – из семьи священников Тульской губернии, дальних родственников Ивана Владимировича Цветаева, создателя Музея изящных искусств в Москве и его дочери – поэта Марины Цветаевой.
…Великая Отечественная война смешала все жизненные планы Галины Глаголевой. Она хорошо знала немецкий язык и оказалась в Кронштадте, где служила в разведке, на «радиоперехвате» разговоров немецких лётчиков, летевших бомбить её родной город. Скромная лепта Галины Глаголевой в деле освобождения Ленинграда от блокады приближала победу.
В Кронштадте она познакомилась со своим будущим мужем, Николаем Николаевичем Монаховым, служившим на флоте, выпускником филфака, литературоведом, поэтом, переводчиком.
Значимый эпизод биографии Глаголевой связан с именами Анны Андреевны Ахматовой и её мужа искусствоведа Николая Николаевича Пунина, у которого она училась – после Академии Художеств – в аспирантуре университета. Галина Алексеевна бывала в их доме, восхищаясь своим руководителем, следуя его путями в искусствознании.
После ареста любимого профессора, в 1948 году, она пыталась встать на его защиту: отправить в правительство, «на самый верх», письмо на имя Сталина. Результатом такого поступка стала не допущенная к защите диссертация.
Преподавать историю искусств она начинала в художественном училище, которое художники называли «Таврическое» – по месту его расположения напротив Таврического дворца и сада, в «доме с Башней», где когда-то собирал свои «художественные среды» поэт Серебряного века Вячеслав Иванов. Это учебное заведение возродил из остатков Школы Императорского Общества Поощрения художеств Ян Константинович Шабловский – по поручению А.В. Луначарского.

Таврическая, 35

Таврическая, д. № 35

В блокадном Ленинграде Шабловский оставался в училище в качестве одновременно директора и сторожа. Веря в победу, он сумел открыть приём учеников, не прерывая из-за войны образовательный процесс, убедив партийные власти в том, что скульпторы и художники будут нужны для восстановления города. Именно Я.К. Шабловский уговорил студентку Глаголеву совмещать преподавание в училище с учёбой в Академии Художеств. Она была одной из первых, кто откликнулся на этот неожиданный «блокадный проект». С 1943-го года вся дальнейшая жизнь Г.А. Глаголевой была связана с этим учебным заведением. В дальнейшем она исполняла в нём обязанности директора и заведующей учебной частью, написала его историю, устраивала выставки выпускников.
Любовь к искусству определяла жизненные предпочтения Глаголевой. Вместе с мужем и родившейся после войны дочерью, она путешествовала по поднимавшейся из руин стране, по местам разрушенных и сохранившихся памятников российского зодчества. Эти впечатления окрашивали особой интонацией её незабываемые для слушателей лекции об искусстве. За короткие часы и минуты занятий она успевала подать тему так, что это запоминалось навсегда.
Послевоенное время пришлось на восстановление города и «оттепель». Галина Алексеевна широко воспользовалась открывшимися возможностями. Она организовывала экскурсии по местам, где проводились реставрационные работы, в Екатерининский дворец Царского Села, на Ломоносовский фарфоровый завод, в Новгород, Псков, в Прибалтику, Белоруссию. Летняя практика для будущих художников также была связана с поездками по местам «художественной силы» страны – старинные крепости Золотого кольца, центры художественных промыслов (Палех, Мстёра, Ростов Великий).
В официальных действиях Галины Алексеевны не было ничего бюрократического, она находила и приглашала к преподаванию незаурядных и талантливых личностей. В училище царила непринужденная, студийная обстановка, дружеские отношения.
Во многом по инициативе Г.А. Глаголевой училищу было присвоено имя Н.К. Рериха.
Отойдя от преподавания по возрасту, она продолжала просветительскую деятельность. На её «квартирники», посвящённые искусству, в 1980-е–1990-е годы собирались художники, поэты, писатели, филологи. Все они помнят эти встречи и вспоминают о Галине Алексеевне Глаголевой с глубокой благодарностью. В трудные годы она была подлинным подвижником на ниве искусства, не изменявшим никогда высоким идеалам, которым посвятила свою жизнь.
Июнь 2020 года

Ксения Трулль. Натюрморт с ростральной колонной

Ксения Трулль. «Натюрморт с ростральной колонной». 2001–2003 гг. 




Новости

Все новости

28.03.2024 новое

«”КАК МОРСКАЯ СОЛЬ В КРОВИ…”. ПУШКИН В ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО»

23.03.2024 новое

СКОРБИМ

19.03.2024 новое

ПАМЯТИ О. ВЛАДИМИРА (РЫБАКОВА)


Архив новостей 2002-2012
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru