Библиотека Виктора Конецкого

«Самое загадочное для менясущество - человек нечитающий»

25.08.2021

ГЕОРГИЙ ДАНЕЛИЯ: «…А УЛЫБКА ОСТАЛАСЬ»

ПАМЯТИ ВЕЛИКОГО РЕЖИССЁРА
ИРИНА СЕРГИЕВСКАЯ
ГЕОРГИЙ ДАНЕЛИЯ

Георгий Николаевич Данелия в 1962 году вручил мне сценарий Гены Шпаликова «Я шагаю по Москве» и предложил стать редактором фильма. Радости моей не было границ. Гия, как мы его называли, к этому времени считался уже одним из лучших молодых кинорежиссёров. Фильмы Данелии «Серёжа», который он поставил вместе с Игорем Таланкиным, «Путь к причалу» трогали и волновали.

Георгий Данелия

ГЕОРГИЙ НИКОЛАЕВИЧ ДАНЕЛИЯ
(25 августа 1930 – 4 апреля 2019)

Сценарий Шпаликова привлёк необычностью, свежестью, внутренней раскованностью, авторской индивидуальностью. Старшее поколение редактуры отнеслось к такому тексту насторожено. Профессионалам старой советской школы история показалась лишённой привычного смысла. Во время художественного совета, после моей «пламенной речи» в защиту сценария обычно доброжелательный Михаил Григорьевич Папава (сценарист, был редактором в Комитете по кинематографии и на киностудии «Мосфильм») с сожалением произнёс: «Ирочка, это же гарнир. А где же утка?». Как ни странно, я, тогда ещё не очень опытный редактор, всё-таки нашлась, ответила: «Вот и хорошо, что, не “утка”. Это произведение искусства».
К счастью, в те времена, страна переживала, так называемую, «оттепель». Инстанции, утверждавшие сценарии, расслабились. Фильм без проволочек запустили в производство. Работалось удивительно легко, озорно, празднично.
Шутили, не переставая. Второй режиссёр Мара Чернова уговаривала меня, сыграть крошечный эпизод – сестру героя. Причиной стало вот что. Мой рост, 175 см, в начале 1960-х годов считался очень высоким, слишком высоким для девушки. А в сценарии реплики Николая, которого исполнял восемнадцатилетний Никита Михалков, первоначально звучали так, когда он знакомил Володю (артист Алексей Локтев) со своей семьёй: «Моя сестра. Без пяти сантиметров мастер спорта». Володя недоумевал: «Как это?». Николай должен был ответить: «Если бы она выросла ещё на пять сантиметров, перепрыгнул бы через неё и выполнил бы норму мастера спорта». Эти фразы впоследствии Данелия по ходу дела заменил. Конечно, к лучшему. В маленькой роли блеснула совсем молодая тогда красавица Ирина Мирошниченко.
Почему-то часто происходили забавные совпадения. Например, такое. Памятником Маяковскому успешно завершили съёмки, ставшего теперь классикой, благодаря великому мастерству оператора Вадима Юсова, эпизода «московские памятники». Гия экспромтом после окончания рабочей смены на натуре, тут же, на площади, решил событие отметить небольшим ужином в ВТО. Компания долго пыталась поймать такси, чтобы туда доехать. Автомобили проносились, не останавливаясь. Наконец, повезло: поймали… Неожиданно за рулём оказался водитель, у которого буквально несколько дней назад наша администрация брала в аренду машину для сцены, где юные герои фильма помогают японскому туристу добраться до Третьяковки. Из многих сотен такси, мчавшихся в тот момент по улице Горького, попалось именно это!!! Таксист удивился не меньше, чем мы. Конечно, Данелия и таксиста пригласил на ужин. Случай абсолютно в стиле кинокартины «Я шагаю по Москве».
Георгий Николаевич вспоминал, что толчком, побудившим его снять такой фильм, стал мысленно представленный им и Шпаликовым образ: шагающая под проливным дождём босиком по лужам девушка. Туфли в руках. Идёт по воде, не торопится, улыбается. И парень на велосипеде с зонтом в одной руке кружится вокруг неё, тщетно пытается защитить от ливня.

Кадр из кф. Я шагаю по Москве

Кадр из фильма «Я шагаю по Москве».

Мир юного беззаботного существования. Ожидание счастья. Поэзия начала жизни, которая с годами никогда не возвращается.
Впоследствии Данелия признавался, что в зрелые годы, повторить такую интонацию, так взглянуть на жизнь, он бы не смог.
У «Я шагаю по Москве» после успеха кинокартины появлялись подражатели. В новых киноверсиях «положительные молодые персонажи» тоже исправно совершали хорошие поступки. Однако ничего, кроме скуки, зрители при этом не испытывали. Всё-таки, что ни говори, талант – понятие таинственное, прекрасное.
Но сложности у меня, как у редактора кинокартины, всё-таки иногда возникали. Например, тогда, когда готовились к съёмке финала. Эта сцена должна была сниматься под песню, т.е. под фонограмму. Никакой песни ещё не было. А фонограмму необходимо записать заранее. К определённому сроку приехал из Ленинграда любимый всеми композитор Андрей Петров. А слова не готовы. Обещал написать эти слова сам Гена Шпаликов, не только кинодраматург, но и удивительный поэт. Однако в те времена он был, как говориться, «нарасхват». Исполнял свои чудесные песни и стихи в разных компаниях. Его всюду приглашали. Сутками где-то пропадал. Времени совсем не оставалось. Съёмка срывалась. Обзвонила друзей, у кого он мог быть. Вся съёмочная группа помогала. Чудом мне всё-таки удалось найти Шпаликова.
Как только Гена вошёл в кабинет Данелии на «Мосфильме», Георгий Николаевич взял его за руку, отвёл в комнату, где стояло пианино, за которым уже работал Андрей Петров и… собственноручно запер дверь ключом. При этом спокойно произнёс: «Не выпущу, пока ни будет песни». Режиссёр Данелия умел поступать решительно.

Андрей Петров

Композитор Андрей Петров.

Сам Георгий Николаевич в своих грустно-улыбчивых мемуарах вспоминает историю рождения знаменитого шлягера «А я иду, шагаю по Москве» по-другому. Эффектнее. Он же художник. Фантазия всегда включена. Но уверяю, дело обстояло именно так.
Фильм «Я шагаю по Москве» – стоит в истории кино неким особняком. Лёгкий, местами просто легкомысленный, он почему-то не стареет, умирать не собирается. Такое кино с удовольствием смотрят новые и новые поколения. И песню эту поют и поют.
Всегда поражала разносторонняя одарённость Гии. Литературные способности позволили ему становиться полноправным соавтором и автором многих киносценариев. Осталось несколько написанных им книг, остроумных мемуаров, которые пользуются успехом у читателей. По первой профессии архитектор, он великолепно рисовал. Обладал тонким музыкальным слухом, чувством ритма. В уютной просторной квартире на Чистых прудах, где он жил с отцом Николаем Константиновичем Данелия, одним из руководителей московского метрополитена, мамой Мэри Ильиничной Анджапаридзе, прекрасным человеком и режиссёром, женой – неповторимой актрисой Любой Соколовой, царил дух радушия, интеллигентности, гостеприимства. Украшала дом коллекция барабанов. Однажды нам повезло. Георгий Николаевич своим гостям устроил импровизированный концерт: виртуозно отстучал на барабанах знаменитый джазовый номер.
Работа с Данелия доставляла удовольствие. Но не только. Сотрудничество с ним, настоящим мастером, стало для меня подлинной школой профессионализма.
Я старалась чаще бывать в монтажной. Монтаж – важнейший этап создания кинофильма. Помню, однажды Гия убрал из монтажа кусок, который сам по себе меня восхитил. Я взмолилась: «Гиечка, оставь, пожалуйста, эти планы». Данелия, которому, видно, самому жалко было лишаться красивых кадров, и делал он это, как говорится, скрепя сердце, рассердился: «Уйди из монтажной. Ты мне мешаешь». Конечно, редактору лучше было бы в такой момент поддержать режиссёра. В процессе монтажа фильма легко избавляться от неудачного. Но как трудно расставаться с эффектными кадрами во имя интересов целого, во имя качества всего фильма. Ни в коем случае нельзя забывать о ритме, «о мускулатуре» кинокартины. Временами приходиться жертвовать очень хорошим материалом, тормозящим движение сюжета. Именно тогда я поняла, насколько важно убирать лишнее. Не «размазывать», не затягивать рассказ, двигать его, «копить выразительную силу» каждого образа.
Следующей работой Георгия Николаевича, в которой приняла участие и я, оказался фильм под названием «Тридцать три». Кинокартина громко прозвучала в 1960-е годы.

Афиша фильма

Замысел этот сформировался не сразу, фантастически, с большой долей житейского юмора. Ведь начали мы работать над совершенно другой историей. Стоит об этом рассказать.
Вскоре после шумных премьер «Я шагаю по Москве», ко мне на «Мосфильм» пришли Данелия и его друг Виктор Конецкий (кстати, автор сценария «Путь к причалу»). Пришли вроде бы посоветоваться, но явно уверенные в успехе. Мол, вчера в клубе Дома литераторов случайно оказались за одним столом с Аксёновым, Казаковым, Ежовым и решили вместе писать сценарий комедии под условным названием «Ванну – капитану!». Идея Конецкого. Компания, мол, весь вечер «рыдала от хохота», слушая его.
Действие будущего сценария должно было происходить в Одессе на старом-старом пароходе, где капитан, такой же старый, как его судно, с трудом управлялся с командой, переставшей соблюдать дисциплину. «Представляешь, выходит капитан утром, проснувшись, на палубу и отдаёт команду через старинную медную переговорную трубу вниз механику: “Ванну капитану!”, но в ответ из трюма: “А пошел ты на …!”» Нецензурное слово мои глубоко уважаемые авторы, вслух, кажется, всё-таки не произнесли. – «Поможешь изложить суть дела убедительно?».
Заявку сочинили тут же, на студии, на нескольких страничках, не выходя из рабочего кабинета. Вскоре выяснилось, что график Василия Аксёнова не совпадает с предполагаемыми сроками. Получив от Первого творческого объединения аванс по высшей финансовой ставке, отправились в Ялту работать над сценарием: моряк-писатель Виктор Конецкий, изысканный прозаик Юрий Казаков, лауреат Ленинской премии Валентин Ежов и Георгий Данелия. Настроение отличное. Такого звёздного авторского коллектива в советском кино до тех пор ещё не было.

В. Конецкий и В. Ежов

Виктор Конецкий и Валентин Ежов во время работы над сценарием фильма «Тридцать три». Фото из семейного архива Конецких.

Но… Через месяц соавторы вернулись в Москву, не написав ни строчки. Каждый был очень талантлив, но видел историю по-своему. Общего языка они не нашли. Аванс истратили. Как быть? Деньги, которых нет, студии не вернёшь. Необходимо предъявить вариант. Срочно найти новый сюжет.
На сей раз выручил Валя Ежов. Асс кинодраматургии вспомнил, что недавно побывал в Болгарии, где у него заболел зуб. Пришлось идти к дантисту, а тот по какому-то поводу заметил: «Представляете, какой бы подняли в нашей маленькой стране шум, если бы я обнаружил у кого-нибудь лишний зуб?.. Была бы настоящая сенсация».
Сенсация – благодатное пространство для иронии. Ошалевшие от новостей, нередко мнимых, люди совершают странные поступки. Неоправданный ажиотаж, пустозвонство достойны осмеяния.
Основа для комедии есть. Выход из трудного положения возможен. Друзья решили шанс не упустить. Правда, Юрий Казаков не стал участвовать в новой затее.
За дело принялись Данелия, Ежов, Конецкий. И успешно его завершили.
Данелия впервые столкнулся с комедией в полном значении слова и уверенно использовал здесь законы этого жанра. Они разрешают преувеличивать, утрировать, подчёркивать жизненные ситуации и черты характера персонажей. Невероятное становится возможным, если зритель с первых кадров понимает «в какую игру с ним играют».
Особенность режиссёрского почерка Данелия – умение извлекать смешное естественно, без нарочитого нажима, из правдивого, достоверного поведения людей. И по гриму, и по костюмам образы не карикатурные, не шаржированные, а вполне нормальные. Но сама ситуация – шумиха, поднятая вокруг «научного открытия», тридцать третьего зуба у технолога завода безалкогольных напитков – так нелепа и глупа, что все участвующие в ней с серьёзным видом вызывают и смех, и нужные ассоциации. Эпизоды этой комедии – умные, своеобразные – искрятся юмором самых разных градаций – от лёгкой усмешки до гомерического хохота.

Г.Н. Данелия с сыном Колей на съёмках кф. Тридцать три

Г.Н. Данелия с сыном Колей во время съёмок фильма «Тридцать три».

Георгий Николаевич именно здесь встретил своего любимого артиста, свой, как он выражался, талисман – Евгения Леонова, которого стал снимать во всех своих последующих работах. Обязательно.
Сдавали фильм, под названием «Тридцать три», с приключениями. Недовольство Председателя Комитета по кинематографии А.В. Романова вызвал эскорт мотоциклистов в одной из «ударных» сцен кинокартины. Ранее критиковали этот эпизод Генеральный директор «Мосфильма» В.Н. Сурин и его главная редакция. Однако, решительный разговор о поправках в Госкино проходил мирно. Ведь «оттепель» ещё не кончилась. Приказа: «убрать!», не последовало. Начальство пыталось уговорить неуступчивого режиссёра. Именно, уговорить. Романов уверял, что фильм в целом хороший, талантливый. А вот кадры с мотоциклистами, мол, – неудача. На что Георгий Николаевич будто бы сокрушённо ответил: «Да, да, эпизод неталантливый, согласен. Но лучше я сделать не сумею». Всё это я знаю со слов Данелия, т.к. беседа его проходила наедине с Министром. Может Гия, что и приукрасил, но фильм вышел на экраны в том виде, в каком он и хотел. Без цензорских поправок. «Оттепель» подходила к концу. Но «из последних сил» выручила.
К моему огорчению, вскоре Георгий Николаевич ушёл из нашего Первого объединения в Экспериментальную студию «Мосфильма». Эксперимент, в честь которого новое подразделение так именовалось, частично использовал зарубежный опыт – законы рынка. Заработки режиссуры и др. участников съёмок в этом объединении существенно возросли по сравнению с заработками остальных советских кинематографистов. Туда устремились многие. Но долго это продолжаться не могло по определению. Дело постепенно заглохло.
Затем, Георгия Николаевича назначили художественным руководителем нового объединения «Мосфильма» под названием «Ритм», собравшего лучших комедиографов.

На Аллее звёзд в сквере напротив Мосфильма

Отпечаток ладони режиссёра на Аллее звёзд (Аллея славы российского кинематографа) 
в сквере напротив Мосфильма.

И всё-таки, ещё раз мы встретились с ним в работе. 1970–1971 годы, «Джентльмены удачи». Кинокомедия эта настолько популярна до сих пор, о ней столько написано, рассказано, показано по телевидению, что я, как редактор фильма, могу только радоваться. На этом примере лишний раз Георгий Николаевич продемонстрировал не только высокий профессионализм комедиографа, но и редкие человеческие качества. Именно, человеческие.
Ведь Александр Серый, с которым Гия вместе учился на Высших режиссёрских курсах, попал в тяжелейшую жизненную ситуацию. Отсидел в тюрьме. В результате, потерял право на самостоятельную постановку. Данелия не оставил однокурсника в беде. Добился, в конце концов, чтобы Серому право это восстановили. Взял на себя всю ответственность за результат. Стал художественным руководителем режиссёра-постановщика Серого. Редактор объединения, в котором числился Серый, Нина Скуйбина, нашла ему автора будущего сценария – Викторию Токареву. Токарева только что окончила ВГИК и у неё, кажется, был рассказ приблизительно с такой историей, какая легла в основу будущих «Джентльменов удачи». Помимо общего руководства, Данелия стал и активным соавтором сценария. Добился, чтобы фильм был включён в производственный план нашего Первого объединения, которое, видимо, по прежнему считал «своим».
Подготовительный период и съемочный прошли, пролетели слажено, быстро. У меня, как у редактора, серьёзных забот не возникало. Авторы сценария блестяще справились с лексиконом своих персонажей из блатного мира. Остроумно и поучительно. Некоторые придуманные ими словечки, термины, говорят, даже вошли в обиход реальных представителей преступного мира. Жаль, что современные любители использовать мат в произведениях искусства таким опытом пренебрегают.
К сожалению, больше сотрудничать с Данелия мне не пришлось. В конце 1970-х, в 1990-е, в нулевые годы знакомилась с произведениями выдающегося кинорежиссёра и по-настоящему доброго человека только как зритель. Великолепные кинокартины: «Не горюй!», «Мимино», «Совсем пропащий», «Осенний марафон», «Афоня» др. Много лет радовалась достижениям, успехам мастера, так сказать, издали.
Новых работ Георгия Николаевича больше не появится. Никогда.
4 апреля 2019 года Гия умер.
Отпевали его в главном храме Новодевичьего монастыря. Торжественно и красиво.

На Новодевичьем кладбище в Москве

На Новодевичьем кладбище в Москве.
Фото: Морской литературно-художественный фонд
имени Виктора Конецкого.

О НАШЕМ ДРУГЕ И АВТОРЕ

Ирина Александровна Сергиевская родилась в Севастополе в семье моряка. Окончила сценарно-редакторский факультет ВГИКа. Редактор киностудии Мосфильм (1960–2000), ныне – Президент гильдии редакторов Союза кинематографистов России. Редактор кинокартин «Я шагаю по Москве», «Тридцать три», «Джентльмены удачи» Георгия Данелии, «Калина красная» Василия Шукшина, «Романс о влюблённых» Андрона Кончаловского, почти всех киноработ Николая Губенко и Глеба Панфилова.
Во время работы над картиной «Тридцать три» познакомилась и подружилась с Виктором Конецким. В 1960-е–1970-е годы Ирина Сергиевская – и яхтсмен, яхтенный рулевой II класса (район плавания – водохранилища канала им. Москвы).

Ирина Сергиевская. 1960-е годы

На память о писателе и сценаристе В. Конецком Ирина Александровна хранит книгу «Луна днем» с автографом автора (апрель 1964 г.): «Ирине Сергиевской – девице с белыми зубами, окруженной ветрами…».
Фото из личного архива И.А. Сергиевской.

Сегодня Ирина Александровна передаёт свой богатый опыт молодым кинематографистам Мосфильма, участвует в подготовке киноконкурсов и продолжает пользоваться глубоким уважением коллег. Надеемся, что предоставленный для публикации текст станет главой большой книги мемуаров И.А. Сергиевской – гордости Мосфильма.

И.А. Сергиевская

Ирина Александровна Сергиевская.
Фото: Морской литературно-художественный фонд
имени Виктора Конецкого. Москва.19 августа 2021 года. 




Новости

Все новости

28.03.2024 новое

«”КАК МОРСКАЯ СОЛЬ В КРОВИ…”. ПУШКИН В ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО»

23.03.2024 новое

СКОРБИМ

19.03.2024 новое

ПАМЯТИ О. ВЛАДИМИРА (РЫБАКОВА)


Архив новостей 2002-2012
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru