Балтике и вообще-то не идёт шторм. Слишком мала акватория. Негде разгуляться волне, и она становится мелкой, крутой и вредной, как тёща, с которой приходится жить в одной квартире. Качка, особенно вертикальная, доводит до тошноты, но не рождает предсмертной эйфории, как это бывает в Океане, когда корабль стремглав валится с десятиметрового гребня, а впереди уже вырастает новая гора мелкопенистой матовой воды.

Со штормовой Атлантикой отношения просты и откровенны –она хочет тебя утопить, а ты сопротивляешься. Но с Атлантикой можно разговаривать, можно хвалить её за хорошую погоду или крыть матом, когда незакреплённый стул влетает тебе под задницу.

Тихий океан равнодушен. Ты ему абсолютно не интересен. Плевать он на тебя хотел. Ему всё равно – катить ли тебя плавно по километровой, пологой зыби или положить на борт гребнем штормовой волны.

Индийский океан не зол. Только не нужно в плохую погоду слишком прижиматься к южной оконечности Африки, чтобы не нарваться на “волну-убийцу” или спускаться вниз, где с каждой милей холодает, а первые льдины предупреждают, что нормальным людям здесь делать нечего.

А сороковые и пятидесятые широты трёх океанов выдумали явные негодяи. Тут думаешь лишь об одном – как бы скорее выбраться на Север или на Юг.

Чуден Финский залив при тихой погоде, когда вольно разливает он свою грязную, заштилевшую гладь меж лесистых берегов, и незамечаемое при волнении дерьмо проявляется на мутном зеркале вод. И, да увидит всякий, дерьма много! Вот выглянуло из-за ленивой тучи Солнце, и радостно засверкали, заискрились горлышки притопленных бутылок.

Командир десантного корабля на воздушной подушке посторонним мыслям не предавался. Творение беспокойного инженерного ума и умелых рук носилось по Финскому заливу, меняя режимы, выползая на пологие пляжи, и даже однажды постреляло из 30мм зенитных установок. Всё это было затеяно, чтобы показать товар лицом. А раз есть товар, найдётся и купец.

Очень хотелось одному государству завести себе корабли на воздушной подушке. Но не для того, чтобы с ветерком возить туристов по тёплому морю, а для устрашения другого государства. Никак не могли эти две страны поделить красивый остров, и всё время готовились к войне. А всякий знает, что для захвата побережья надобно высадить десант. Для этого корабль, способный выехать на сушу, штука просто незаменимая. Прикинули, что строить такие посудины самим дорого и хлопотно. Решили купить и разослали гонцов с поручением – прицениться и выбрать лучшее. Тут кораблестроительные фирмы взвились на дыбы, приготовили большие взятки, сняли номера в шикарных отелях, где в числе прочих удовольствий предполагалось знакомство с прекрасными девушками. И это были не вульгарные продажные существа, а истинные профессионалки, в которых большие деньги рождают совершенно искреннюю, неподдельную страсть к клиенту. Суетились продавцы, конечно, напрасно, ибо покупатели давно нацелились на русское изделие, не имевшее по тактико-техническим характеристикам аналогов на всём белом свете. Да и цену за него просили такую смешную, что конкуренты в бессильной злобе грызли себе пятки. Однако, порядок есть порядок – положено поторговаться, сделать вид, будто у тебя на примете есть товар не хуже, ну чисто – Одесский Привоз, лишённый, правда, уникального по образности южного юмора. В тесной ходовой рубке, кроме Командира и положенного по штату расчёта, находился также представитель покупателя – полноватый, чернявый господин с носом, напоминавшем клюв какаду. Купец, время от времени, запускал короткие пальцы в вырез летней рубашки и, почесывая мохнатую грудь, внимательно слушал пояснения Продавца – чиновника агентства «Росвооружение». Организацию эту в народе иронично называли просто Росвор. Тут же притулился журналист, которому поручили описать восторг Купца, когда он лично убедится, что лучшего товара ещё свет не видывал. Представляясь, он отрекомендовался как писатель, но когда его спросили о написанных книгах, ловко перевёл разговор на тему международного военно-технического сотрудничества. Писатель более всего беспокоил командира, поскольку был человеком от флота далёким и при этом не в меру любознательным. Он мог, например, спросить: «А для чего эта кнопка?» и, не дожидаясь ответа, кнопку нажимал. В целях безопасности специально отряжённый для этого мичман зорко следил за Писателем и, время от времени, шлёпал его по длинным худым рукам, на что литератор отвечал понимающей улыбкой.

Командир привычно делал свою работу и поглядывал на Продавца, поскольку именно от него зависела продолжительность этого показательного выхода. Капитан 3 ранга был офицером бывалым и много чего повидавшим, но с удивлением отмечал, что никогда прежде ему не доводилось встречать человека внешне столь бесцветного, как этот Продавец. Всё чудилось командиру, что уже встречал он этого типа, в облике которого не угадывалось ни одной определённой черты. Вот, разве что глаза. Были они светлыми, бодрыми и прыгал в них по-детски искренний вопрос: «А что я с этого буду иметь?» И так органичен был этот не высказываемый, но постоянно присутствующий вопрос, что казался естественным и даже обязательным.

— Водоизмещение полное 480 тонн, длина 56 метров, ширина 22 метра, — бубнил Писатель, заглядывая в красочный буклет. — Дальность плавания при скорости 60 узлов – 300 миль…

Командир сам стоял за рулём, похожим на авиационный штурвал и отдавал команды в Центральный пост управления. Подчиняясь этим командам, включались подъёмные двигатели, нагнетавшие воздух под корпус, и корабль плавно поднимался над водой; потом взрёвывали три газовых турбины, лопасти пропеллеров на корме сливались в мерцающие круги, и дивное сооружение в облаке водяной пыли неслось подобно гоголевской тройке, неведомо куда…

— Десантовместимость, — продолжал бубнить Писатель, перенося данные из буклета в толстый блокнот, — три танка или сто сорок пехотинцев, или три боевых машины пехоты…

Сквозь шум двигателей до командира доносилась бойкая скороговорка Продавца, на все лады расписывавшего выгодность будущей сделки. Купец же стоял, привычно широко расставив ноги, держался за поручни и лишь утвердительно кивал. А Продавец, хоть и болтал без умолку, но при этом напряжённо размышлял. У него был немалый опыт общения с иностранцами, и выработались устойчивые навыки. Он мгновенно реагировал на малейшие изменения в настроении клиента, умел пошутить, умел быть молчаливым, официально сдержанным и строгим. Руководство ценило его умение договориться о хороших комиссионных, а потом скромно уйти в тень. Догадывались, конечно, что себя он тоже не забывает, но воспринималось это не как банальное воровство, а как ловкость и развитое чувство самоуважения. Продавец и сам считал себя талантливым коммерсантом, рассчитывая занять со временем более высокий пост в своей структуре. Думая об этом наедине, он сплевывал и шептал: «Если, конечно, не посадят… Если, конечно, не посадят…» Однако, напрасно он боялся, некому было его сажать, и покуда всё складывалось удачно. Только вот этот Купец… Не чувствовалось в его реакциях окончательной готовности доложить своему начальству, что испытания прошли блестяще и нужно поскорее заключить контракт.

Продавец, извинившись, подошёл к Командиру.

— Слушай, — сказал он, — чего-то ему не хватает.

— Мы разве перешли на “ты”, — Командир чуть шевельнул штурвалом.

— Хорошо, — кивнул Продавец, — мне всё равно как общаться, но вы должны понимать, что от результатов сегодняшнего выхода зависит и ваша карьера.

Командир промолчал. Он уже давно понял, что выше ему не подняться, а ниже тоже опускать не станут. Зачем? Ещё несколько лет, и придётся искать себе другое занятие. И не верил он никаким заманчивым обещаниям.

— Возможно, я вам не нравлюсь, — Продавец уловил в молчании затаенную неприязнь, — но мы сейчас делаем одно дело.

— Это какое дело? — удивился Командир.

— Вы отлично понимаете, нам позарез нужно подписать контракт на продажу этого корабля.

— Вам нужно, — уточнил Командир, — а мне и флоту не нужно.

— Мы продадим этот корабль, а на вырученные деньги построим новый.

— Вы бы себя послушали со стороны, — Командир от возмущения даже выпустил штурвал. — Зачем же продавать живой корабль, чтобы потом строить другой?

Тут Продавец понял, что заврался и, помолчав, произнёс: «Как бы то ни было – флоту нужны деньги».

— Да не увидит флот никаких денег, — хохотнул Командир. — Ни денег не будет, ни кораблей.

— Говорите, пожалуйста, тише, — попросил Продавец. — Здесь, конечно, шумно, но всё же…

— Знаете, что я вам скажу, — Командир наклонил голову, — продать вы, конечно, продадите. Вы только это и умеете делать. Вон, на ТОФе – авианесущий корабль спустили по цене металлолома. А там одних цветных и драгоценных металлов было на миллионы…

— Ладно, — Продавец примирительно поднял руку, — вернёмся к нашим делам. Что бы такое придумать, чтобы он оживился? А то стоит как пень, и неизвестно, что у него в башке.

— Программа выполнена полностью, — Командиру уже надоел это никчёмный разговор. — Предложите ему водки.

— Не хочет он водки, — досадливо поморщился Продавец. — Он – урод, вино любит. А вина мы не запасли.

— Так пригласите его в ресторан, — посоветовал Командир.

— Какой ещё ресторан? — Продавец решил, что над ним издеваются.

— Здесь весь берег – курортная зона, — объяснил Командир. — Вылезем на сушу, сажайте своего парня в УАЗ и дуйте к ближайшему кабаку. Мы до утра в дрейфе полежим, погода позволяет. Увидим, что вы на пляж вернулись, подойдём и заберём. Конечно, нужно запросить “добро” у командования.

— Это идея! — загорелся Продавец.

Была отправлена шифровка: с просьбой разрешить “приземление” в квадрате N с целью демонстрации выхода на побережье в тёмное время суток.

Ответ поступил краткий и осторожный – «На усмотрение командира».

— Отлично! — обрадовался Продавец, протиснулся к иностранцу и быстро заговорил, кивая на берег, уже покрытый тёплой августовской мглой.

Покупатель выслушал, усмехнулся и одобрительно кивнул.

— Порядок, командир, — крикнул Продавец, — делаем, как договорились!

— Писателя с собой возьмите, — посоветовал Командир. — Саша! — окликнул он Помощника. — Разговор слышал? Ты, ведь, эти места как свои пять пальцев знаешь, так?

— Ещё бы! — улыбнулся лейтенант. — Я ещё пацаном здесь всё облазал. Дача тут у нас была. Вот, помню…

— Стоп! — оборвал его Командир. — Прикинь по карте подходящий бережок и покажи мне. Главное, чтобы на подходе не было надводных камней.

— Есть! — ответил Помощник. — Только чего тут прикидывать? Вон за тем мысом отличный пляж. Он маленький, сейчас там точно никого нет. Приземлимся в лучшем виде. Рядом дорога. Водителю я схему нарисую, как до кабака доехать. Разрешите встать на руль?

— Делай, как приказано! — Командир покосился на Продавца.

— Слушаюсь! — рявкнул Помощник, выкатывая глаза, и через несколько минут доложил: «Товарищ командир! Место корабля определено, курс подхода проложен. Рекомендую поворот на курс двадцать пять через семь минут, двадцать пять секунд!»

— Становись, — Командир уступил место у штурвала и подошёл к карте. Место приземления действительно представлялось удобным – песчаный пляж между двумя мысами. Никаких надводных препятствий на карте обозначено не было, а подводных Командир не опасался.

— Добро! — решил он. — Здесь и будем вылезать. Играйте тревогу!

Тотчас же были отданы необходимые команды. Радиометрист, не отрываясь от экрана радара, доложил, что опасных целей не наблюдается. Писатель, узнав, что ему предстоит ночной банкет в обществе важных персон, впал в нервность, и мичман теперь уже вовсе не выпускал его из рук.

Воздушный корабль, поднимая облако брызг, мигая жёлтым огнём, медленно приближался к берегу. Урез воды был уже совсем близко.

— Врубить прожектора! — скомандовал Командир.

Два ослепительных конуса, ударив в темноту, принялись шарить по песку. И тут…

Как говориться, случайный случай случился случайно.

На пустынном пляже, в десятке метров от воды стоял большой, модный и очень дорогой автомобиль. Что происходило в автомобиле объяснять не надо. То самое и происходило, для чего выезжают ночью в безлюдное место. Два тела – одно постарше, другое совсем юное, сплелись в хитрый морской узел, и вот-вот должен был наступить миг, ради которого всё это и затевалось. А известно, что на этом пороге люди себя плохо контролируют. Не до контроля им: не могут они трезво оценивать окружающую действительность и предпринимать адекватные действия. Одним словом – разум спит, тело любит. Два тела, кончено же, слышали устрашающий звук, надвигавшийся с моря и, возможно, даже видели, что к берегу приближается что-то большое. Но остановиться уже не могли. Когда прожектора высветили прямо по носу корабля автомобиль, весь расчёт ГКП выкрикнул одно и то же слово.

— Назад! Назад! Вверх! — заорал Командир в микрофон.

Тут уже было не до правильных командных слов. В ЦПУ отреагировали чётко, но даже трамвай нельзя остановить мгновенно. Огромный утюг продолжал наползать на автомобиль, и тут дверцы его распахнулись; два голых тела, успевших таки закончить начатое, вывалились на песок и по-обезьяньи, на четвереньках побежали в разные стороны.

Скрежета металла никто не услышал, однако всем стало ясно, что машина, оказавшаяся под корпусом, уже никогда не будет красоваться на дорогах. Корабль несколько секунд оставался недвижим, а потом приподнялся и отплыл назад. В лучах прожекторов крутились песчаные вихри.

— Вот какие дела, — ни к кому не обращаясь, сказал Командир, — стало быть, ресторан отменяется. Как говориться, сорри!

Он собрался тяжело, горестно вздохнуть, но услышал громкий, радостный и совершенно неуместный смех. Покупатель хохотал, хлопал себя по бёдрам и толкал локтем Продавца.

«Рехнулся, — подумал Командир. — Ещё этого мне не доставало!» — Надеюсь, “юбку” мы не порвали? — он повернулся к бледному Помощнику.

— Какая там – юбка?! — услышавший вопрос Писатель вырвался из мичманских объятий. — Она же голышом из машины выскочила! В чём мать родила!

— “Юбкой”, — объяснил мичман, вновь обхватывая журналиста здоровенными лапами, — называется специальное ограждение воздушной подушки. Оно удерживает воздух под корпусом. Дорога-а-а-я штука!

— Господа! — Покупатель торжественно поднял руку, и тут все сообразили, что он неплохо говорит по-русски. — Господа! Этот неожиданный эпизод окончательно убедил меня в том, что нашему флоту нужны именно такие корабли. Я в восторге! Надеюсь, — он покосился на Продавца, — у командира не будет неприятностей?

— Вряд ли пострадавший будет жаловаться, — успокоил его Продавец, — у него, похоже, у самого – “рыло в пуху”.

— О! Я знаю эту русскую пословицу! — обрадовался Покупатель. — Кстати, вы тут между собой обсуждали, не угостить ли меня водкой. По-моему, сейчас самое время.

— Вспомнил! Вспомнил, кого вы мне напоминаете! — вдруг подпрыгнул Командир и в избытке чувств огрел Продавца по спине. — Чичикова вы мне напоминаете! Чичикова!!!